Пишу, сойдя с небес на землю,
Порнографический пассаж.
В нем расскажу о том как дремлет
Желаний скрытых вернисаж.

Вот юноша... он очень грустен,
Он видит девы нежный стан,
Он пылок, чувственен, искусен,
Член его - словно великан.

Член встал, кода лихая дева
Под сенью древ в тени дубрав,
Освободила свое тело,
Убор одежды тонкой сняв.

Дойти до речки захотела,
Но мысль нежданная пришла,
Она, рукой погладив тело,
Под крону дуба подошла.

Она была великолепна:
Промеж прелестных ног ее
Светилась зорька вечеренна,
И нежный пух венчал ее.

Вот палец, тонок и прелестен,
Коснулся цвета красоты,
А нежный рот, как ценный перестынь,
Блаженства приобрел черты.

Укрылся отрок вдохновенный
За толстым дубом и потом,
Увидя лоно вожделенно,
Полез под ризу кулаком...

А дева, девственна, блаженна,
Прилечь устроилась под сонм
Того же древа зелененна,
С другой, из двух его сторон...

Был юноша до боли в горле
Прекрасной девой возбужден,
Задвигалась рука в подоле,
Издался наслажденья стон...

Что дева? Дева встрепенулась,


Спросила: <Кто здесь?>, а потом,
Как птица, за древо метнулась
С зубами сжатым языком.

А юноша, стыдом пылаем,
Предстал пред ней за древом тем,
И член его упруг, прекрасен
В руках лежал и был нетленн.

Для них обоих неизвестен
взаимной ласки был огонь,
А юноша был столь прелестен,
Что дева издала лишь стон...

Из лона девичья сочиться
Зачил ее блаженный сок,
И грудь, готовая налиться,
Зарделась заревом сосков.

Стояли несколько мгновений
Они друг друга супротив,
А член стоял, и грудь горела,
И жажда обуяла их.

Вот юноша, собрав сознанье,
К прелестной деве подступил,
Руками член обвороженный
Ей в лоно ловко засадил!

И начались любви стенанья.
Ее он нежно лобызал.
Низверглись все стыда терзанья.
Он грудь ей пальцами ласкал...

Потом, когда ее челены
Ему наскучили слегка,
Он ртом начал, а то и членом,
Ласкать два розовых соска.

А дева, страстью пленена,
Внимала ласок обожанью,
Вдруг, прекратив на миг стенанья,
Могучий пенис в рот взяла!

И тут же чуть не захлебнулась:
Молочно-белая волна
Ей губы, нос, глаза и уши
Облила, словно из ведра...